С самого начала появления человеческого сознания, и женщина и мужчина шли по Пути Воссоединения, приближения к Истине и Источнику мировоздания. Хотя в этом мире дуальности мы можем оказаться в различных формах, в конечном счете нет ни мужчины или женщины, а есть лишь Реальность Бытия Бога. В пределах традиций Суфизма, признание этой правды вдохновило духовное созревание женщин на этом Пути, который не всегда был возможен на Западе.
С самых ранних дней вперед, женщины играли важную роль в развитии Суфизма, который, как классически понимают, начался с Пророка Мухаммада (мир ему). Мухаммад (мир ему) принес Послание интеграции духа и вопроса, существенного и каждодневной в жизни, признания женского так же как мужского. Хотя культурные обычаи разных народов скрыли часть оригинальной чистоты намерения, слова Кор’ана передают равенство женщин и мужчин перед Богом. В то время, когда аравийские племена, поклоняющиеся богине, были все еще весьма варварские, даже хороня новорожденных девочек живыми, в пользу мужского потомства, этот новый голос традиции Абрахама попытался восстановить признание Единства Создания. Религия Единобожья обратилась к возникшим несоответствиям и противостояла им, указывая на необходимости оказания уважения и чести женщинам, признания грациозности и гармонии природы и вообще всего живого.
В ранние годы этого ниспосылания этого заключительного Божественного Откровения, возлюбленная жена Пророка Мухаммада (мир ему), Хадиджа, заполнила очень важную роль. Именно она укрепляла и поддерживала супруга против его сомнений и замешательства. Она поддержала его и в периоды чрезвычайной трудности и мучения, и помогла нести свет Веры Ислама. И именно Фатиме -дочери Пророка Мухаммада (мир ему) и Хадиджы, одной из первых было передано глубокое мистическое понимание Ислама, и действительно она зачастую признается как первый мистик в Исламе. Её брак с Али связывал это новое проявление мистицизма в этом мире, и цветы их союза начали цвести.
С развитием мистической стороны Ислама и духовного роста, именно женщина, Раби’я ал-Адавийя (717-801 нашей эры), была первой, кто выражал отношения с божественным на языке, который мы признаем языком Суфиев, где Бог именуется как Возлюбленный. Раби’я была первым человеком, который говорит о сущности Суфизма доступным языком, легко понятным любому. И хотя она сама испытала много трудностей в её ранние годы, в стремлении и целеустремленности Рабии была ни боязнь ада, ни желание рая, но только любить. “Бог – Бог,” она сказала, “из-за этого я люблю Бога … не из-за каких-либо Его даров и милостей, но из-за того, что это Бог.” Её цель состояла в том, чтобы раствориться в Боге. Согласно Рабие, человек может найти Бога, поворачиваясь в пределах себя. Поскольку Пророк Мухаммад (мир ему) сказал, “Тот, кто знает себя, знает Бога.” В конечном счете только через искреннюю любовь мы можем быть перенесены в Единство Божественного Присутствия.
В течение столетий, женщины так же как мужчины продолжили нести свет этой любви. По многим причинам, женщины часто были менее видимы и менее откровенны чем мужчины, но однако они были активными участниками. В пределах некоторых Суфийских орденов (тарикатов), женщины участвовали наравне с мужчинами в проводимых церемониях; в других же тарикатах женщины собрались в их собственных кругах для чтения зикра и проводили собрания отдельно от мужчин. Некоторые женщины полностью посвятили себя аскетизму, уйдя из общества и находясь вдали от людей, как это сделала, к примеру, Святая Рабия; другие же выбрали роль благотворителей, Исламских миссионеров, способствовали распространению Религии и научных исследований. Многие из Великих Суфийских Учителей разных эпох и народов, всемирно известных во всем мире, имели учителей-женщин, учеников-женщин, и духовных друзей-женщин, которые оказали большое благотворное влияние на их мысли, сознание и бытие. А жены и матери, в свою очередь, оказывали поддержку своим родным и близким, продолжая в то же время их собственное духовного восхождение на Пути к союзу с Возлюбленным.
Ибн Араби, Величайший мистик “полюс Знания” (1165-1240 нашей эры), говорит о времени, которое он проводил с двумя пожилыми женщинами мистиками, оказавшими на него глубочайшее влияние: одну из них звали Шамс Марчена, одна из “вздыхающих,” и Фатима Кордовы. Ведь именно о Фатиме, с которой он проводил много времени, Шейх Ибн Араби говорит:
Я был учеником у одного великого гностика, Приближенного к Богу – у севильской женщины по имени девушка Фатима Ибн ал-Мутханна из Кордовы. Я прислуживал ей в течение нескольких лет, в то время ей было более чем девяносто пять лет. Она имела обыкновение играть на тамбурине и это доставляло ей большое удовольствие. Когда я спросил у нее об этом, она ответила, мне приносит несравненную радость обращение к Нему, Кто повернулся ко мне и сделал меня одним из Его приближенных Друзей (Святые), дав мне возможность прислуживать Ему, выполняя определенные функции. И разве я что-то представляю из себя, кто такая я, что Он выделил меня среди других? И всякий раз, когда я в беспечности поворачиваюсь к чему – то другому чем Он, Он становится недоволен мною и посылает мне некоторое испытания (неприятности) относительно той вещи.’…
Своими собственными руками я построил для нее тростниковую хижину такой же высоты как она, и она жила в ней до самой смерти. Она имела обыкновение говорить мне, ‘я – твоя духовная мать и свет твоей земной матери.’ А когда моя мать навещала ее, Фатима давала ей особые инструкции по поводу меня.’ 1
Когда Баязида Бестами (сконч. в 874), другого известного Суфийского Учителя, спросили, кто был его наставником, он сказал, что это была пожилая женщина, которую он встретил в пустыне. Эта женщина назвала его тщетным тираном и пояснила почему: приказывая льву нести мешок муки, он таким образом угнетал Божье создание в то время как сам оставался необремененным, и в желании признания таких чудес, он проявлял свое тщеславие.
Её слова дали ему духовное руководство на некоторое время.
Другой женщиной, к которой Бестами питал особое уважение, была Фатима Нишапури (d. 838), относительно которой он сказал, “не было никакой стоянки (макам) на духовном Пути, о котором я сказал ей, без того чтобы она уже ее не прошла.”
Кто – то однажды спросил великого египетского Суфийского Учителя Зун-Нун Месри, “, Кто, по вашему мнению, занимает самое высокое положение среди Суфиев?” Он ответил, “Женщина в Мекке, по имени Фатима Нишапери, беседа с которой показала ее выдающееся глубинное познание внутренних значений Кор’ана.” Далее, отвечая на просьбу подробнее рассказать про Фатиму, он добавил, “Она – одна из святых Бога, и она – мой Учитель.” Она как-то посоветовала ему, “Во всех ваших действиях, следите за тем, что вы действуете во всем с искренностью и против вашего эго (нафса).” Она также сказала: “ Кто (постоянно) не держит (поминание) Бога в своем сознании, тот допускает ошибку и находится в заблуждении, независимо на каком бы языке он ни говорил и какой бы компании он ни придерживался. А тот, кто всегда с Богом, тот никогда не говорит кроме как с полной искренностью, и усердно придерживается скромности и серьезной преданности в своем поведении. “ 2
Жена Суфия 9-го века Аль-Хакима Ат-Тирмизи была мистиком в полном смысле этого слова. Она умела трактовать значение снов и применяла их значение как для своего мужа так и для себя. Святой таинственный Хизр, посещал ее в её снах. Однажды в одном из таких снов Хизр велел ей сказать её мужу, чтобы он охранял чистоту своего дома. Заинтересованный, что возможно Хидр имеет в виду нехватку чистоты, которая иногда происходила из-за их маленьких детей, она расспросила его подробнее (во сне). Святой Хизр ответил жестом, указывая на язык: она должна была напомнить её мужу соблюдать чистоту его речи.
Среди женщин, которые следовали за Путем Любви и Правды, были некоторые, кто радовался и некоторые, кто непрерывно плакал. Ша’уана, персиянка, была одной из тех, кто плакал. Мужчины и женщины собрались вокруг нее, чтобы послушать её песни и советы. Она имела обыкновение говорить, “глаза, которые не могут (в силу разлчиных препятствий) созерцать Возлюбленного, и все же горят желанием увидеть Его, не могут быть пригодны для такого видения без слёз.” Ша’уана была не только “ослеплена слезами раскаяния, но ослеплена сияющей Славой Возлюбленного.” 3 В течение её жизни она испытала стала особо приближенной к Богу и испытала особые состояния (халь), пройдя различные духовные «стоянки» на Пути. Это глубоко повлияло на её набожного мужа и её сына (кто тоже в дальнейшем стал одним из Аулия). А Ша’уана стала одним из самых известных Религиозных преподавателей её времени.
А одной из тех, кто испытывал необыкновенную сердечную радость на Пути, была Федха, которая также была замужней женщиной. Она учила, что “радость сердца должна быть счастьем, основанным на что мы осознаем внутренним чувством ; поэтому мы должны всегда стремиться радоваться в пределах нашего сердца, пока каждый вокруг нас также не возрадуется.” 4
Главным образом, слова женщин в Суфизме, которые остались нам в духовное наследие из минувших веков, дошли до нас или же в виде традиционных записей их комментариев или же в виде поэм, которые возникали из их слов. Хотя Кор’ан настоятельно поощряет образование для женщин так же как мужчин, женщины иногда получали меньше возможностей для обучения чем мужчины при подобных обстоятельствах. В этой статье я не буду пытаться обратиться к развивающейся роли женщин в экзотерическом Исламе, поскольку это довольно различно и сложно. Мы должны признать, что вообще женщины во всем мире часто испытывали своерго рода ущербность и унижение и к ним относились с предубеждением, и все это только лишь из-за их принадлежности к женскому полу. В Исламском же обществе так же как и на Западе, происходили трудности и сложности по отношении к женщинам – в некоторых случаях очевидные, в некоторых случаях скрытые, хорошо замаскированные. Хотя местные культурные обычаи (зачастую не имеющие ничего общего с Истинным Исламом) и мужская-доминируемая Исламская юриспруденция, возможно, увеличили ограничения на занятость женщин в различных областях и сферах (общественной жизни), Священный Кор’ан предписывает взаимное уважение и оценку человека независимо от пола или социальной ситуации. В Суфизме же, преобладало именно это Кор’аническое отношение, справедливое и более существенное.
Кроме того, культуры, в которых Суфизм существовал, имели тенденцию передавать больше материала устно чем в письменной форме, и женщины в особенности, возможно, имели меньше тенденции к писчей деятельности, предпочитая вместо этого просто жить этим, используя эти духовные уроки и наставления. 
Однако конечно были и те женщины, которые действительно писали, исходя из их мистического опыта, описывая это в песнях, книгах, журналах и т.д.. А так как особенно в последнее время, когда люди и на Западе как никогда потянулись к духовным истокам, ученые переводят все больше и больше работ великих мистиков, и, больше истории Суфизма становится доступным для нас.
Поскольку свиток истории и великих духовных наследий разворачивается, мы обнаруживаем жизни и работы многих сестер Суфийского Пути. Среди них была Фатима или Джахан-Ара, любимая дочь Шаха Джахана, императора Индии (1592-1666). По поводу своего посвящения (в тарикат) Фатима написала прекраснейшее произведение Рисаля-Сахибиия, которое стало известно как необыкновенно красивый и утонченный процесс расцвета Суфизма в пределах её сердца.
Аиша из Дамаска была одним из известных мистиков пятнадцатого столетия. Она и является автором известных комментариев к «Маназэль ас-са’ерин» (Стоянки Духовного Пути – Хваджа Абдуллах Ансари), названных «Скрытые Намеки в пределах стоянок Святых (Ал-эшарат ал-хафиис фи’л-маназэль ал-аулия’). 5
Хаяти Кермани принадлежала к семейству, посвятившему себя традиции Суфизма. Её брат был Шейхом, и она стала женой Устаза. В дальнейшем, она составила диван (собрание поэм), в которых проявилось ее глубинное познание внешнего и внутреннего учения Суфизма.
Среди Бекташи, суфийского ордена, в котором женщины всегда учавствовали наравне с мужчинами на церемониях, многие женщины-муриды продолжили традицию создания священных песен (илляхис). В 1987, особый песенник, под названием Гал Дест (“Букет Роз”) был издан в Турции. В нем собраны священные гимны (песни-поэмы), написанные женщинами и мужчинами тариката Бекташи, начиная с девятнадцатого столетия по сегодняшний день.
Женщины суфии во всем мире и сегодня продолжают преподавать и разделять их опыт как лично (из уст в уста) так и в письменной форме. В Судане, например, до сих пор есть такие женщины-учителя, которые особенно искусны в мастерстве целительства. На Ближнем Востоке, женщины также играют важную роль в передаче Суфийских традиций. В Турции в частности обучение продолжается в женских кругах так же как и в мужских. И это возможно теперь распростанено даже больше чем в прошлом из-за наложения гонения на Суфиев Ататурком в начале столетия, вследствие которого Суфийские собрания стали проходить в частных домах под большим секретом. Одна воистину выдающаяся леди, Фериха Эна, преданно следовала традиции тариката Рифаи в Стамбуле до своей недавней смерти; а Зейнаб Хатан из Анкары продолжает вдохновлять людей как в Турции так и за границей своими поэмами и духовными песнями.
В центральной Турции, мать нашего друга однажды услышала стук в дверь. Открыв ее, она увидела человека, стоявшего на пороге ее двери с сообщением. Он прибыл, чтобы попросить ее вести собрания и зикр для женского круга Накшбанди. Он объяснил, что его шэйх, живущий вдали от них, увидел ее во сне и послал его к тому месту, на которое ему было указано (во сне). А когда она попыталась возразить, что она не знает его шэйха и чувствует себя неподходящей для такой ответственной роли, человек ответил, “Не волнуйтесь. Наш шэйх видел вашу чистоту. Он говорит, что всякий раз, когда у вас появляется вопрос, Вы должны держать этот вопрос в вашем сердце, и в ваших снах он даст вам ответ.” Таким образом наступила новая фаза ее жизни.
Школы суфизма уже давно распространяются от Ближнего Востока до Европы, и новые волны продолжают прибывать.
Одна ветвь Суфийского Пути, тариката, ставшего весьма знаменитым на Западе в последние годы является тарикат Мевлеви. В пределах данного учения, которое была основано на примере Мевляны Джалалуддина Руми (да пребудет с нами его баракят), женщины всегда глубоко уважались, удостаивались почета и особой чести, и приглашались участвовать во всех аспектах духовной Пути. Семейство самого Руми имело давнюю традицию признания духовной красоты и мудрости женщин. Именно его бабушка, принцесса Хорасан, была первой, разжигая искру духовных поисков и духовной жажды в отце Руми, Бахауддине Велед. Под её заботой, он продвигался по ступеням духовной лестницы, достигнув уровня “султана ученых” и став великим духовным светилом того времени. Мать Руми, Му’минэ Хатун, набожная и святая женщина, была очень дорога для него. Она умерла вскоре после того, как Руми вступил в брачный союз с Хатун Джевэр, дочерью одного из самых близких учеников Бахауддина. Джевэр Хатан выросла около Руми, слушая беседы его отца. Эта красавица, которая, как известно, имела сердце ангела, была матерью Султана Велед, которому учитель Руми, Шамс-Ат-Тибриз (да пребудет с нами их баракят), передал много тайн сокровенного Учения. В его «Беседах» (Макалат), Шамс Ат-Тибриз подчеркивал равную способность мужчин и женщин достигнуть Божественного Присутствия и “умереть до смерти .”
А сам всемирно известный мистик ДжалалуддинРуми имел много женщин-мюридов, и женщины были также поощрены участвовать в сэма (музыкальная церемония кружения Мевлеви). (Женщины обычно имели их собственный сэма, хотя они иногда присутствовали вместе с мужчинами.) Один из главных учеников Руми была Фахр ан-Ниса, известная как “Раби’а её времени.” В последние годы, спустя семь столетий после её смерти, было решено восстановить её могилу. Шэйх Сулеймана Хаяти Деда, который был тогда действующей духовным лидером тариката Мевлеви, просили присутствовать при вскрытии ее могилы. Он позже рассказал об этом знамении Всевышнего – о том, что её тело было совсем неповреждено, а при открытии ее могилы аромат роз заполнил воздух.
Конечно такие женщины всегда существовали и принесли много Духовного Света в этот мир; из чего неволльно возникает вопрос, неужели кто-то мог думать иначе, неужели кто-то в этом сомневается. К сожалению, во многих частях мира и во многих духовных традициях, это было подвергнуто сомнению. В пределах Суфизма, однако, женщин и мужчин всегда уважали, как равных, на духовном Пути. Каждый, вне зависимости от пола, национальности, культуры и т.д имеет возможность попытаться установить его или её собственную прямую Связь с Божественным, и женщины ничем не отличны от мужчин в развитии этой возможности, в раскрытии своего внутреннего духовного потенциала, заложенного в нас нашим Творцом.
В Суфизме, язык Возлюбленного и признание женской духовности помогает уравновешивать некоторые из устаревших культурных стереотипов, которые иногда описывались в некоторых книгах, и которые Западные СМИ всегда стараются выдвинуть на первый план. Руми очень красиво говорит о женщинах, представляя женщину как самый совершенный пример творческой силы Бога на земле. Недаром он пишет в Матнави, “Женщина – луч Бога. Она – не только земной возлюбленный; она является творческой (силой)….” (т.е. она – родительница, по Воле Бога воспроизводящая на свет другое создание – ребенка).
Именно этот творческий потенциал и необыкновенное самопожертвованное чувство любви, заложенное в женщине, прекрасно способствуют продвижению женщины по Суфийскому Пути, для приближения к Божественному.
А с нашим признанием великолепия и всепоглощающей доброты Источника Жизни, мы можем прибыть, мы сможем и разглядеть нас самих, находящихся в гармонии с этим. Каждая сура (глава) Кор’ана начинается со слов «Бисмилляхир-Рахманир-Рахим»,, что означает “Во Имя Бога, Милостивого, Милосердного.” Слово «Рахман» говорит о фундаментальных благодеяниях, свойственным божественной природе, а «Рахим» – о специфическом проявляющемся милосердии. Оба слова происходят от того же самого корня. Милосердие Бога и Его Благосклонность и Великодушие всегда подчеркиваются больше чем Его гнев.
Как женщины, мы пришли в этот мир из сокровенного лоно (материнской утробы, где вынашивается дитя) и сами имеем его. При рождении ребенок покидает наше материнское лоно, но на определенном этапе жизненного пути мы сами можем вновь оказаться в лоно, только уже в Лоно Бытия.
Святая Мария (Марьям), мать Иисуса (мир ему), очень уважается в Суфизме и Исламе (Суфизм – Сердце Ислама) как образец того, кто непрерывно находил убежище в Божественном и открывался, чтобы получить божественное вдохновение в пределах лоно её существа. Как женщины, мы имеем большую способность терпеть, лелеять и любить. Один из Суфийских учителей нашего времени однажды заметил, что идеальный гид – это тот, кто подобен матери (по отношению к своему ребенку) – матери, которая – всегда там (с ребенком), без требований, оберегая, опекая и воспитывая, поучая и устанавливая нормы поведения для малыша; та, которая в то же время с полной решимостью готова бодрствовать всю ночь, чтобы ухаживать за больным ребенком, которая может жертвовать своим благополучием ради его спасения.
Суфизм признает, что преданные дружеские отношения и семейные узы не противоречат расцвету духовности, а скорее наоборот – являются замечательными сосудами для духовного созревания. Красота товарищества, детей и брачного союза – большие благословения, содержащие несравненное вдохновение и Божес добрые искренние отношения и проявлять неподдельную преданность друг кдругу, с этим мы также увеличиваем нашу возможность приблизиться к Богу, способность открытия басират (внутреннего зрения, зрения сердца) для общения с Богом.
Нам надо вместе стоять на Дороге Божественного Света. Путь В наше время открывается все более широкий Путь для большего признания равного сотоварищества. Несомненно нам надо много чему поучиться друг у друга; и мужчина и женщина должны признать друг друга чтобы мы могли достигнуть баланса как внутреннего – в нас самих, в пределах нашего внутреннего мира, так же как и внешенго – в окружающем нас мире. Мужские аттрибуты силы и решимости также принадлежат и женщинам; женские признаки восприимчивости и красоты также принадлежат и мужчинам. И поскольку мы обращаемся к Божественному Началу друг в друге, вдохновляя друг друга на серьезное стремление идти по Пути Истины, продвинуться на Духовном Пути и приблизиться к Богу, предрассудки и нелепые ограничения начинают распадаются и исчезают, и взамен раскрывается Божественный Подарок. И с процессом познавания нами чуда Создания, наступает такое время когда “куда бы вы ни посмотрели, во всем есть Знамения Бога (Лицо Бога); все исчезнет кроме Его Лица .”
Предстоит ли нам безбрачие или преданное супружество, являемся ли мы женщиной или мужчиной, вне зависимости от этих сугубо внешних факторов нам необходимо посвятить свою жизнь самоому серьезному делу нашей земной жизни – делу полировки зеркала сердца, для того, чтобы быть в зикре (памятовании Аллаха) каждый миг нашей жизни – мгновение за мгновением, дыхание за дыханием. Каждый момент мы вновь подтверждаем внутренний Союз, до тех пор пока не наступит растворение в Боге, когда нет не больше любящего или Возлюбленный, но только Единство, Реальность Бытия Бога. Постепенно, мы умираем, умираем к тому, о чем мы ошибочно думали, что это мы. Мы растворяемся в Любви, и сами становимся любовью, дай Бог. Как это прекрасно выражено в следующих строках Раби’и:
В любви, ничто не существует между сердцем и Сердцем.
Речь рождается из тоски,
Истинное описание от реального вкуса.
Только тот, кто попробовал, знает;
Тот, кто пытается выразить словами, солжет.
Как можете Вы описать истинную форму Того
В присутствии Которого вы превращаетесь в ничто,
И в чьем Бытие вы все еще существуете,
И чье Существование (Бытие) является
Знамением для вашего Путешествия?
К. Адам Хэльмински
Перевод с английского.
Источник: tariqa.boom.ru
