Проблема реализации задуманного.
Сейчас мы не будем обращаться к настолько явным причинам, как отсутствие планирования, самоорганизации и сил, а посмотрим на родительские запреты.
Каждый человек, вспоминая свое детство или детство своих детей, обязательно вспомнит хоть один случай, когда ребенку или ему самому что-то запрещалось.
«И это нормально, – говорит выросшее поколение. – Если бы больше запрещали, а еще б пороли, было бы вообще хорошо».
Цену запрета знает тот, кто прожил в нем.
Помимо неуверенности в себе, злости на запрещающего и усиленной тяги к запретному, факт запрета вырабатывает в личности еще одно патологическое качество – зависимость от разрешения. Ребенок, под страхом наказания, перестает принимать самостоятельные решения, дожидаясь хорошего настроения родителей, чтобы подойти и попросить разрешения – пойти гулять, вступить в спортивную секцию, заняться музыкой, купить альбом/тетрадку/книжку, переставить в комнате кровать. И получив его, приступает к работе, теша себя мечтами о времени, когда разрешения не нужно будет спрашивать.
Если визуализировать действие запретов, то это шоры или завязанные глаза на многие возможности, открытые или непротоптанные дорожки, это бандаж на шею, чтобы не смотреть по сторонам, а в худших случаях – завязанные руки («не делай!»), связанные ноги («не ходи!»), заткнутый рот («не говори»), атрофированный мозг («не думай!»). Выходя из-под купола, срывая некоторые запреты, человек ждет благоприятных условий для того, чтобы начать, не понимая, что это должны быть за условия. И работа начинается тогда, когда получается одобрение, разрешение извне – когда кто-то снимет оковы с инструментов работы.
Пока настоящий момент воспринимается как препятствие, проблемам не будет конца. “Я буду такой, какой ты хочешь меня видеть, — говорит Жизнь. — Я буду обращаться с тобой так же, как ты обращаешься со мной.
Если ты считаешь меня проблемой, я буду для тебя проблемой.
Если ты видишь во мне препятствие, я буду препятствием”…
(Экхарт Толле)
